Галинские паруса

Мечта по-вологодски

Идея создать музей кораблей в Вологодской области могла прийти в голову только настоящим фанатам водных просторов. И они нашлись. За мечтой о парусах пришло желание поделиться ей с другими, а потом все материализовалось в виде бизнес-проекта. Идеально-романтическая на первый взгляд цепочка событий на самом деле большой труд небольшой семьи. О семейном бизнесе и дальнейших мечтах создателей проекта «Галинские паруса» Надежда Токарева. 

Надежда: Меня зовут Надежда Токарева, я куратор интерактивного музея «Галинские паруса» в Вологодской области в деревне Галинское Череповецкого района. История музея началась давно. У моего папы, Сергея Алексеевича Токарева, было хобби — создание лодок. Он мастер по производству деревянных лодок допетровской эпохи. Папа с детства мечтал делать лодки. Он служил в ВМФ, иногда делал лодочки для себя, активно ими занимался, когда я была маленькой. В селе Устье Вологодской области проходил ежегодный конкурс лодочников, он стал туда ездить и каждый раз делать новую лодку. Так у нас появилась целая флотилия. К нам приезжали друзья, смотрели на лодки, привозили своих друзей. 

Мы устраивали «Праздник карася» на озере, которое расположено в 7 км от деревни, и понимали, что интерес к теме есть, но просто про лодки российским людям было слушать неинтересно. А вот если к нам приезжали иностранцы – а некоторые наши друзья работали на Северстали или на ФосАгро, то при виде лодок и от темы судостроения у них загорались глаза. В 2009 году эта тема была интересна, но не очень актуальна. Папа, когда ездил в поездки, придумывал различный декор к своим лодкам: это были и головы крокодилов, драконы, и еще что-то. Это было связано с легендами, или просто были фантазии мастера. И это позволяло усилить интерес к лодкам. Тогда музея еще не было, но лодки выставляли на разных мероприятиях. 

Наша деревня Галинское расположена в 30 км от Кирилло-Белозерского монастыря. Туда приезжает множество туристов, и первоначально мы думали расположить музей там. Но там достаточно много ограничений. К тому же, нас тогда никто не знал, да и предпринимательских навыков у нас не было. В общем, там музей разместить не получилось, и мы решили делать его у себя в деревне. Сейчас мы понимаем, что это было правильное решение. 

Как образовался наш музей? Когда я училась на 2-м курсе университета, нашей группе один из преподавателей дал задание поучаствовать в каком-либо конкурсе, чтобы получить зачет. Я в 2012м году нашла конкурс «Моя страна – моя Россия», там была номинация, связанная с малыми городами и селами, и можно было давать идеи по благоустройству этого места, или выдвигать предпринимательские инициативы. Тогда родилась идея написать проект, связанный с папиными лодками. Так появился проект «Музей долбленой лодки». Конечно, идея давно витала в воздухе, но именно тогда она оформилась в первый бизнес-план, пусть не очень хорошо продуманный, но все же документ, с которым можно было начинать работать. Конечно, было много страхов, и мы открыли наш музей не сразу — только в 2017 году. Так что, в этом году у нас полу-юбилей – пять лет. И, конечно, тестирование началось раньше.

— А каким образом вы их тестировали?

Н.: К нам наши друзья привозили своих друзей, гостей, и первая группа прошла у нас с моим классом, когда я еще училась в школе. Это были бесплатные мероприятия. Но активно стали заниматься продвижением наших экскурсий начиная с 2017го года. Это были Масленицы, новогодние встречи. Мы боялись принимать больше 20 человек в группе, это сейчас у нас основная аудитория — школьные классы, а это 25-30 человек. А тогда цифра в 20 человек была таким внутренним ограничением – «мы не можем больше принимать», и как-то оттягивали прием больших групп. Но мы все же организовали свое дело, открылись в форме ИП. Я по образованию бухгалтер, и просчитывала разные варианты, как нам выгодней будет сделать, как проще. Если открываешь музей, там есть сложности с оформлением документации. Поэтому формально мы не музей.

— В большинстве своем ваши коллеги открывают и ИП, и НКО, чтобы получать гранты. Вы что-то думали в этом направлении?

Н.: У нас в планах было до конца января 2022г открыть АНО, чтобы участвовать в разных мероприятиях. Раньше не открывали из-за страхов моего папы по получению грантов. Он и в налоговую раньше боялся идти. Все, что было связано с предпринимательством, было страшно. Я взяла на себя эту функцию, хотя тоже только закончила университет и мне было тревожно, но я решила, что это нужно сделать. Со временем мы поняли, что можем взять грант и участвовать в конкурсах, и активно собираемся участвовать в этом. Это вопрос времени. Идея была в том, что если мы частный музей, то мы бизнес, и хотелось бы научиться зарабатывать и обеспечивать себя самостоятельно. Поэтому мы эти годы фокусировались на том, чтобы научиться быть предпринимателями.

— Когда вы открывали музей, у вас в основу легли долбленые лодки. Эти лодки связаны с историей Вологодской области или там более широкий смысл? Какой культурно-символический ресурс лег в основу музея?

Н.: Во-первых, это стали не только долблёные лодки. У нас есть долбленые лодки допетровских времен, и они характерны для вологодского края. Но когда мы стали исследовать эту тему, стало понятно, что такие лодки есть и в других регионах, они по-другому называются, но конструкция та же. Они есть и в других странах. У нас заказывали польскую лодку у мастера, она похожа по строению на те, которые были в Вологодской области, и она сейчас находится в Музее мирового океана в Калининграде.

— А лодки долбили из какого материала?

Н.: Эту долбили из осины. Но вообще лодки долбятся из того материала, который преобладал на территории региона. Сейчас, если говорить об экспозиции, у нас есть маленькие модели лодок, от 15см до полуметра, это модели и долбленых, и уже наборных лодок. Одна из таких лодок — каюк. Сейчас это слово не очень радостно звучит, а раньше это было удобное судно. Почему решили, что это плохое слово? Потому что на нем плаваи важные персоны — всякие сборщики налогов, и когда жители видели это судно, говорили – «каюк идет».

— Почему у вас название «Галинские паруса», а не «Галинские лодки»?

Н.: Это название придумал друг проекта, бард Валерий Виноградов. Это ассоциация с Алыми парусами, и у нас на территории расположен макет корабля, на котором большие настоящие паруса, это символ нашего проекта – паруса. Мы решили, что паруса — это еще и символ надежды, путешествий, движения, мы, желая добра, говорим: «Попутного ветра».

В экспозиции есть маленькие модели, есть модели, и есть еще лодки в натуральную величину. Маленьких лодок – 120, больших более 20, несколько лодок купили другие музеи. Еще есть много разных экспонатов. которые используются в судостроении. Это и инструменты, и приспособления, отдельные вещи, используемые на кораблях, например, деревянный ворот.

— Как вы из всего этого делаете сервисы, и на чем вы зарабатываете деньги?

Н.: Мы проводим интерактивные программы. Это программы на 3 часа, когда к нам приезжают группы людей, это в основном школьники. Мы включились в программу «Пушкинская карта» и к нам приезжают не только школьники 1-8 классы, но и школьники 8-11 классы. Раньше эта категория к нам практически не ездила. Также есть корпоративные группы, группы родителей с детьми, и бабушки-дедушки тоже к нам приезжают. Численность групп от 15 до 60 человек. Приехав, они попадают в театр «одного актера». Наш мастер делает программу-представление, где вовлекает всех участников в процесс. Они выходят из автобуса, узнают о деревне, о музее, узнают, что их ждет, и сразу же становятся участниками представления: одного усаживают в лодку с алыми парусами, отдают команды, кто-то поднимает флаг, кто-то бьет в рынду. Все могут поучаствовать, попробовать, сфотографироваться. Зимой есть катания по снегу на разных «покатушках», волокушах, все это вытаскивается из «волшебного сарая». Есть игры, например, зимой есть игра в кёрлинг. Гости делятся на две команды, выбивают из круга камни.

Есть и познавательная часть. Мастер, мой отец, рассказывая, например, о прялке, подчеркивает, что она сделана из того же дерева, что и определенная часть корабля. Рассказывая о строительстве корабля, он упоминает, что многие вещи делались топором, и разъясняет, что такое топорная работа, что такое пильная работа, как происходила смена технологий. Суть всего проекта о лодках – показать, как менялись технологии. Как традиционное судостроение заменилось современным, как это происходило. Такими разными играми мастер старается донести достаточно сложную тему.

— У вас продажа идет на группу целиком или по людям?

Н.: Мы продаем групповые выезды, стоимость рассчитывается на человека в группе. Раньше цена менялась в зависимости от объема группы. Сейчас этого разделения нет, есть одна цена с человека за 3 часа – 950руб, в которые включается интерактивная программа, чай с пирогами. Угощает гостей мама. Мы расположены в 70 км от Череповца. Это самый ближний город, откуда едут гости. Еще есть Вологда, но она конечно дальше. В стоимость тура закладывается транспорт и услуги туроператора.

— Если я решил просто приехать с семьей, три человека. Примете?

Н.: Раньше мы принимали и небольшие группы по такой же цене или чуть выше – с группы не менее 5000 рублей за 3 часа. Сейчас количество групп увеличилось, и мы уже не в состоянии принимать маленькие группы. Думаем, как сделать продукт для маленьких групп покороче, не 3 часа, которые много энергии забирают.

В деревне 50 домов, и в самой деревне остаться нельзя – просто негде. Обычно все останавливаются под Кирилловым, и ездят от Кириллова. От Кириллова 30 км.

— Сколько вы должны принять групп в неделю, чтобы это было рентабельно для вас? Есть ли у вас сезонность?

Н.: Сезонность есть. Это период перед Новым годом, новогодние каникулы, январь обычно тихий, но в этом году было оживлённо, часть приезжала по Пушкинской карте, еще приезжают друзья, которые решили отдохнуть. По рентабельности – мы считаем, что в день мы должны принять одну группу от 20 человек. Тогда мы можем сказать, что мы заработаем и это заработок можем перекинуть и на тихие месяцы, например, апрель.

— По Пушкинской карте цена такая-же или ниже?

Н.: Стоимость по Пушкинской карте на 100 рублей выше из-за процентов, снимаемых платформой. В декабре 2021 года у нас 70% был по Пушкинской карте. Остальные не успели записаться. Наши партнеры сделали рекламный пост о том, что можно приехать по Пушкинской карте, и за три дня забронировали все места.

Мы работаем до последнего клиента. Наши гости могут быть у нас до 17 часов. У школьников оплаченный автобус, поэтому расписание выдерживается.

Ю.: Еще вопрос по этапам проекта. Был начальный этап, на котором вы собирались с духом, тестировали идею. Потом был этап запуска проекта. Был ли еще этап?

Н.: Когда мы начали, были ограничения по перевозке детей, и не получилось большого охвата и большого количества групп, не смогла выдержать инфраструктура. Тогда надо было бы поменять весь парк автобусов в Череповце и в Вологде. Мы даже думали сами приезжать в школы и проводить мероприятия. Сейчас произошел переломный момент, нас начали рекомендовать, после майских групп прошлого года, сработало сарафанное радио, и в оживлённые месяцы у нас мест нет. Этот поворотный момент случился в 2022 году. 

— Как с течением времени менялась концепция проекта?

Н.: За годы работы поменялось понимание нашей целевой аудитории. Вначале мы думали, что это будут туристы, которые приезжают в Кириллов и которые путешествуют на кораблях. А сейчас у нас основная аудитория Череповец и Вологда, и иногда приезжают другие города. Наша цель выйти на Питер и Москву, 

— Состав вашей команды – только ваша семья или кто-то еще?

Н.: Папа, мама, я. Еще есть девочка-менеджер. Она из Кириллова, но училась в Череповце и живёт в Череповце. Я ее нашла через Headhunter, зовут ее Аня Яковлева. Первоначально она работала 15 часов в неделю, я применяю методологию трекинга в своем проекте, и мы каждую неделю с ней связываемся, проходимся по трекинг-карте, ставим задачи на следующую неделю и проверяем выполнение предыдущих. Работаем с ней удаленно, по Zoom, она выполняет функции account менеджера.

— На мой взгляд, та аудитория, которая готова заплатить, это семьи с детьми. Которые могут сеть на машину, и приехать за новыми впечатлениями.

Н.: Для создания комплексного продукта, чтобы туристу можно было где-то остановиться. И программа была насыщенней, нет достаточного турпотока. И сейчас одна из задач – увеличить количество гостей в «не сезон» (апрель, июнь, ноябрь).

— Какие проблемы есть у проекта, какие задачи стоят?

Н.: Нам нужно новое помещение, которое вмещает больше людей. Сейчас это небольшая теплая беседка, «чайная», она с печкой, но зимой в -15 или в -20 туда можно зайти попить чай, провести мастер-класс, но не получится провести полноценную программу. Поэтому в 2022 году у нас задача сделать помещение. Мы хотим взять субсидию от Вологодской области.

— Как складываются отношения с местным населением и с администрацией?

Н.: Администрация череповецкого района – первые, кто поверил в мастера (папу), и они финансировали его поездки на конкурс лодочников в Устье. Это три часа от деревни, поэтому достаточно дорого стоило. И сейчас они продолжают помогать, мы с ними всегда на связи. Еще есть Агентство городского развития в Череповце, которое тоже помогает, я у них проходила курсы. Если говорить про Департамент туризма, здесь сложнее, когда мы участвовали в выездных мероприятиях, в том числе в Москве, первое время нас вообще не воспринимали как проект, и мы пробивались и доказывали право на существование.

— Через турфирмы вы тоже продаёте?

Н.: Структура продаж — примерно 50% через турфирмы, 50% самостоятельно. Мы доказывали, что к нам интересно и стоит ездить. Мы нестандартный музей, и достаточно долго определялись, как себя позиционировать. Наш продукт не такой как у всех. Это с одной стороны хорошо, а с другой стороны – не всегда понятно гостям, куда они едут. И мы опрашивали гостей, и они признавались, что не очень понимали, куда едут, но от программы получали хорошие впечатления, и потом делились этим с друзьями. Если говорить про местных, то мы проводим для своих, местных, какие-то мероприятия, особенно для детей. Дети всегда могут прийти на нашу площадку, поиграть на корабле, в домике. Мы проводим летом, каждую субботу, дискотеку для детей, они приходят под присмотром, могут слушать, могут танцевать. В селе 50 домов, в основном дачники. Зимой у нас живут в 3-4 домах, и мы зимой можно сказать гарантия безопасности в деревне. Сейчас местные стали активней убирать вокруг своих домов мусор, облагораживать территорию, делать заборы. Начинают говорить, что хотят с нами работать.