Дальневосточный музей авиации
Руководитель проекта – Анатолий Маркович Бортник, директор Некоммерческого партнёрства «Дальневосточный музей авиации», г. Арсеньев, Приморский край.
Интервьюер – Марина Борисовна Нургалиева.
Если подходить к вашему музею как к проекту, как вы стали им заниматься, и что было до него? Почему вы занялись этим проектом?
После школы я исполнил свою мечту и поступил в военно-авиационное училище и дальше, в течение тридцати, лет был на лётной работе. Так сложились обстоятельства, что по решению правительства в 1960 году произошло сокращение Вооружённых сил на миллион двести тысяч человек, и я попал в «Аэрофлот», где проработал пятнадцать лет.
В 1975 году я из Хабаровского объединённого отряда перевёлся в авиакомпанию «Прогресс», которая расположена в городе Арсеньеве. Это оборонное предприятие тогда именовалось почтовым ящиком № 7. Когда произошла перестройка и «под нож» пошли все идейно-политические и экономические наработки прошлых лет, мы с коллегами, посовещавшись, решили, что прошлое забывать нельзя, нужно всё делать, чтобы его сохранить и передать подрастающему поколению. Поэтому и занялись этой темой – созданием авиационного музея под открытым небом.
Помните ли вы тот момент, когда появилась идея вашего проекта: во время обсуждения или кто-то предложил, или вы проснулись с этой идеей?
Перестройка длилась довольно продолжительное время. Уничтожалось всё прошлое, что было достоянием Советского государства, наша жизнь, наша деятельность. Мы видели, как уничтожаются заводы, производства и целые отрасли народного хозяйства страны. К счастью, нам удалось сохранить основное производство нашего предприятия. Все слышали, что вертолёт К-52, который выпускает арсеньевский «Прогресс», пользуется большим спросом в Вооружённых силах. Очень удачная конструкция.
Тогда у нас в «Прогрессе» находилось лётно-транспортное подразделение для оперативной доставки комплектующих изделий к выпускаемой лётной продукции. А так как комплектующие выпускались в основном в западной части страны, мы были вынуждены доставлять их оттуда. Это был довольно большой транспортный отряд, в котором было несколько типов воздушных судов. После его ликвидации ресурсная техника была распродана, а остальная подлежала утилизации. А ведь такой тип самолётов, как «Антонов-8», ‒ машина довольно редкая, их было выпущено всего 151 единица. Нам удалось сохранить один экземпляр. Сейчас их в мире насчитывается не более трёх. В нашей коллекции это раритетный аппарат.
И вот то прошлое, которое когда-то являлось достоянием нашего общества, нашей страны и стало уже историей, мы решили сохранить для подрастающего поколения. Ну, и параллельно сделать всё, чтобы в сознании молодых людей формировалось патриотическое чувство любви к своей истории, к своей родине. А так как мы являемся городом авиастроителей, мы занимались ещё и профессиональной авиационной ориентацией подрастающего поколения. Мы ‒ это я и лётчик Михаил Илларионович Сукач, к сожалению, ныне покойный, в 2012 году он ушёл из жизни, и дальше реализацию проекта я продолжал один.
Что представляет собой Дальневосточный музей авиации?
Это выставочный центр, где в открытой экспозиции представлены пока 10 экспонатов авиационной техники и одна крылатая ракета (на «Прогрессе» раньше была ракетная тематика). В помещении административно-выставочного павильона – закрытая стационарная экспозиция, посвящённая истории развития отечественной авиации на Дальнем Востоке.
Почему вы назвали музей так масштабно – Дальневосточный?
Дело в том, что у нас в Дальневосточном регионе нет учреждения такого масштаба. Поэтому по территориальному признаку мы решили назвать его дальневосточный региональный музей.
С каким наследием вы работаете?
Когда мы занялись этой идеей, мы поняли, что нам нужно заручиться поддержкой властных структур и руководства завода «Прогресс», так как там оставалась списанная техника нашего отряда, и был ещё один самолёт, пришлый, он не принадлежал лётному отряду, но попал к нам на завод и стоял там на хранении. Ил-14 тоже относится к раритетному ряду машин. Нас поддержал директор предприятия Юрий Петрович Денисенко. С его подачи мы создали в 2006 году некоммерческое партнёрство, мы стали юридическим лицом, к нам начали прислушиваться и властные структуры, и организации. Юрий Петрович помог нам сохранить списанную технику от утилизации и передал некоммерческому партнёрству. Мы приобрели в собственность четыре единицы – основной фонд нашей будущей коллекции. Это самолёты Як-40, Ту-134, Ил-14, АН-8.
Кроме техники вы работаете с другими ресурсами? Может, собираете документы, истории? Что ещё собирает ваш музей?
Конечно. Мы начали заниматься этим с 2003 года. На официальный уровень вышли в 2006-м, когда стали юридическим лицом. Мы с коллегой, да, собственно, и все лётчики – народ увлечённый, который выбирает профессию душой и сердцем. Поэтому у нас дома хранилось много специальной и художественной тематической литературы. Потом мы начали целенаправленно собирать документы. Я являлся внештатным корреспондентом региональных газет «Бизнес-Арс» и «Северное Приморье», мои статьи публиковала газета «Утро России», федеральные журналы «Мир авиации», «История авиации», где были представлены фотодокументы и краткие исторические очерки по истории развития авиации. Все эти работы вылились сначала в книгу, которую я издал, ‒ «Лётно-транспортный отряд», посвящённую 55-летию создания авиаотряда завода «Прогресс». Затем я ездил в Хабаровск (там я летал 15 лет на самолётах Ли-2, Ил-14, Ту-104 в качестве командира воздушного судна).
В Хабаровском авиационном музее нашёл массу материала. Он лёг в основу второй книги ‒ «Небо, самолёты, лётчики». В этой книге более 400 фотографий, достаточно приличный по объёму материал, основанный на воспоминаниях, как моих собственных, так и воспоминаниях моих коллег по хабаровскому объединённому авиаотряду. Дальше мы собирали и исследовали архивные документы авиакомпании «Прогресс». Обращались во Владивостокский аэропорт, обзванивали коллег по совместной лётной работе и т. п.
Таким образом, у нас собрано достаточно приличное количество материала. В нашем коллективе есть профессиональный музейный работник – Татьяна Иосифовна Николаева. Она раньше работала в городском музее – филиале краевого музея имени Арсеньева. Она описывает и регистрирует эти материалы, заносит в список музейного фонда, следит за его пополнением и развитием. Также у нас есть авиационные агрегаты, которые нам поставляют различные авиационные организации. У нас проблема с авиационным техникумом, который был создан в Арсеньеве в 1947-м году: сейчас, якобы, его закрывают. Но если его даже и оставят, там большое количество наглядных пособий, вплоть до препарированных двигателей, авиационных агрегатов и систем. И техникум эти материалы передаёт нам.
Дальше, мы пополняем свою коллекцию за счёт списываемой техники Министерства обороны. Таким образом мы приобрели две машины – истребитель Су-27, который привезли с Центральной Угловой, и штурмовик СУ-24, который мы перевезли из-под Читы. Приобрели еще бомбардировщик Су-24. Сейчас подобные боевые машины принимают участие в СВО на Украине. Приобрели Су-24, привезли его из Благовещенска.
А откуда привлекались ресурсы и какие именно?
История создания музея насчитывает 20 лет. Начинали проект при губернаторе С. Дарькине, потом был В. Миклушевский. С Миклушевским у нас были определённые наработки. Откликнулась приморская власть, потому что проект создавался для подрастающего поколения. Я считаю, что в человеческом сознании такое понятие, как сохранение исторической памяти, – это основа. Так вот, Миклушевский попытался помочь нам в реализации проекта, обозначив условия, необходимые для финансирования . Мы должны были приобрести участок земли в собственность и иметь в собственности экспонаты. Что мы и выполнили: приобрели участок земли, оформили в собственность экспонаты, но политическая ситуация тогда сложилась так, что Миклушевскому пришлось уехать, не выполнив своего обещания. И вот когда новый губернатор Олег Николаевич Кожемяко делал свой проезд по Приморскому краю, на общегородском собрании я изложил ему краткую суть нашего проекта. И обратил его внимание на то, что мы свои обязательства перед краевой властью выполнили, а она свои – нет. В результате мы ежегодно платим 40 тысяч земельного налога, не имея перспектив.
Олег Николаевич вник в проект и его социальную значимость. В Арсеньеве есть станция юных техников, аэроклуб, авиационный техникум – всё для того, чтобы здесь рождались специалисты. Сам бог велел, чтобы в городе, где есть материальная база в виде списанной авиатехники, создать авиамузей. Нельзя было пускать под нож ту технику, которая являлась раритетной. Кожемяко предложил нам представить в администрацию края на рассмотрение проект, решение было принято положительное, и с 2019 года мы получаем субсидию. Всё образовалось благодаря финансовой поддержке правительства Приморского края и идеологической поддержке губернатора.
Во время строительных и благоустроительных работ он как бы взял шефство над объектом вплоть до того, что рекомендовал, какие семена брать для будущих газонов, чтобы у нас всё смотрелось, чтобы газоны были красивыми, зелёными. А у нас была одна глина. На ней ничего не росло и мы вынуждены были завозить плодородный слой земли. И сейчас можно видеть зелёные газоны, а на них отремонтированная, свежевыкрашенная авиационная техника.
Кто изначально вошёл в команду, и как она менялась с годами?
Вначале было два инициатора – я и мой коллега Михаил Илларионович. Мы пытались привлечь городские власти. На общественном уровне наш проект поддерживали все. Городская власть тоже. Но она не имела возможности помочь финансами. И это всё длилось до тех пор, пока к руководству предприятием не пришёл Юрий Петрович Денисенко.
Денисенко понял суть проекта и его социальную значимость. Тогда был жесточайший дефицит авиационных кадров. Кстати, он и сейчас продолжается. Он прекрасно знал, как создаются высококлассные, преданные своему делу специалисты. У нас есть интересный снимок, где на фоне самолёта мамы везут три коляски с детьми. Поэтому я всегда говорю, что любовь к авиации должна прививаться с молоком матери. Как пример привожу свою судьбу и судьбу своего коллеги. Казалось бы, мы ушли на пенсию, должны были успокоиться ‒ нет, мы по-прежнему в авиации, мы передаём свои наработки пришедшим нам на смену.
Когда особой, реальной поддержки в городской власти мы не нашли, хотя там уже и рабочие группы создавались, мы опирались на поддержку директора завода «Прогресс». Он сохранил технику, потом с его помощью было создано некоммерческое партнёрство, и влияние руководства завода на администрацию города перешло по наследству от нашего первого знаменитого директора, именем которого названа компания, Николая Ивановича Сазыкина. Он нам помогал контактировать с городской властью, мы тогда приняли администрацию в лице главы городского округа в состав некоммерческого партнёрства. Таким образом, мы привлекли и городские власти. Ну, и постоянно пытались найти понимание у краевой власти.
Помню, была такая вице-губернатор Васильчикова, я ездил к ней на приём. По её рекомендации я встречался с Шалаем Виктором Алексеевичем и министром культуры Приморского края Анной Алеко. Получили мы положительное экспертное заключение с формулировкой, что «музей практически уже создан, хотя бы на общественном уровне. Если говорить о его устойчивости и дальнейшем развитии, то необходима его институализация». Было рекомендовано создать в городе технический филиал городского музея с авиационной составляющей с финансированием из городского бюджета. Но у нас бюджет дотационный. В конце концов нам повезло, что Олег Николаевич Кожемяко понял идею и поддержал её. Он прислал к нам с рабочей поездкой Веру Георгиевну Щербину, которая с пониманием отнеслась к проекту, и теперь мы пользуемся и её поддержкой.
Какие этапы истории создания музея вы бы выделили?
Конечно, этап строительства, организационные и земляные работы. Отдельного внимания заслуживает процесс получения техники от Министерства обороны. Когда губернатор приехал к нам с контрольной проверкой, я ему рассказал о проблемах с Минобороны. По последним решениям правительства техника передаётся только муниципальным и иным образованиям, но никак не частным организациям. Это было связано с тем, что начали создавать парки и филиалы парков «Патриот». Тогда губернатор сам предложил мне составить проект обращения на имя главкома Воздушно-космических сил С. Суровикина. Тогда я от него впервые услышал эту фамилию.
Нам чудесным образом удалось привлечь к работе профессионального музейного работника Татьяну Николаеву, и мы занялись музейными фондами. Дальше отстроили музейно-выставочный павильон на два зала, один из которых ‒ тематический конференц-зал. Основная экспозиция расположена в большом помещении этого павильона и посвящена истории развития отечественной авиации на Дальнем Востоке. Мы начали готовить и собирать материалы в архивах, привлекать музейного работника авиакомпании «Прогресс» и дизайнера. Собирать материал, систематизировать его. И почти уже закончили работу, хотя такие вещи, как экспозиции, постоянно пополняются. Тем не менее, основу мы создали. У нас уже есть что посмотреть, осталось очень мало места для окончательного оформления этого зала.
Дальше проводилось совершенствование экскурсионной работы. Благо, у нас есть музейный работник. Да и сам я любитель посещать музеи – художественные, исторические. Нам повезло ещё на одного специалиста: Сергей Алексеевич Супроненко – военный авиационный штурман, недавно ушедший в запас, с увлечением занимается научно-исследовательской и экскурсионной работой.
Когда вы проходили эти этапы, жители помогали?
В основном, это социально ответственные предприниматели. Благодаря им мы существовали до тех пор, пока нам не начала поступать субсидия. Иногда нам помогал завод «Прогресс».
Когда вы начинали, у вас была прописана идеальная концепция проекта или она корректировалась в ходе реализации?
Корректировалась незначительно. Такие огромные экспонаты, как самолёты, хранятся на открытой площадке. Мы всегда стремимся её совершенствовать и благоустраивать. У нас всё сделано красиво, со вкусом. К нам приезжают из Москвы, Санкт-Петербурга, с Урала, у нас был японский консул. И все дают достаточно высокую оценку нашему труду, в том числе и коллеги-авиаторы из Хабаровска, которые к нам приезжают.
В процессе наших строительных работ приезжает как-то губернатор. Приходит на строительную площадку. А у нас уже появился красивый павильон, сделанный по интересному дизайнерскому проекту, мы его заказывали во Владивостоке. Губернатор посмотрел и говорит главе нашего города: «Вот видишь, если мы даём деньги ответственным людям, то и результат налицо. А, как правило, сколько ни дашь, они все в песок и уходят».
Если бы сейчас вам дали возможность что-то исправить, что бы вы изменили?
Я бы раньше озаботился приобретением техники. Сейчас очень сложно это сделать, Министерство обороны почти ничего не списывает. В своё время мы её бездумно порезали. Ведь что такое самолёт? Это концентрированное выражение научно-технологической зрелости государства, его экономической состоятельности. Это сложнейшее сооружение ума и рук человеческих.
Как у вас складывались отношения с ключевыми игроками процесса, о которых вы ещё не рассказали?
Смотрите, у нас авиационная тематика. Естественно, что мы связываемся с военными. На Дальнем Востоке авиация – это 11-я армия ВВС и ПВО, и штаб её находится в Хабаровске. Сейчас там командующий генерал-лейтенант Владимир Михайлович Кравченко. Когда у нас зарождалась эта идея, я установил контакты с офицерами, высшим руководством, командующим 11-й армией. Мы с ними консультировались, выходили с просьбой выделить ту или иную технику. Они нам указывали правильные алгоритмы действий. Одно время начальником штаба армии работал Герой России генерал-майор Игорь Михайлович Нерестюк. Раньше он был командиром авиационной части в Черниговке, там я с ним познакомился, так как писал статью в одну газету о деятельности этой базы. И вот он стал начальником штаба армии. А нам надо было перемещать технику с территории завода на нашу площадку. И оказалось, что почти вся резина на колёсах шасси от времени пришла в негодность. Дело осложнялось тем, что ТУ-134 уже снят с эксплуатации в гражданской авиации. И вот такая ситуация: где элементарно взять резину, чтобы переобуть самолёт? И тут я вспомнил генерал-майора Нерестюка, позвонил ему, и он выполнил мою просьбу, резину нам привезли на Центральную Угловую, мы её оттуда забрали. И это не единичный случай.
Су-25 мы получали с аэродрома под Читой, он стоял у них на хранении уже несколько лет, был списан. Благодаря моему личному контакту со старшим инженером полковником В. Алтынником военные сохранили там полностью кабину, оборудование. Мы заключили договор о совместной деятельности с дивизией, которая расположена в Артёме.
Менялось ли отношение местной администрации и местных жителей к проекту?
Менялось. Местные жители всегда на «ура»» принимали проект. Здесь все семьи так или иначе связаны с авиастроением. Ну, кому не приятно посмотреть на машины, на которых работали, все были «за»! Администрация относилась настороженно, она не имела возможности финансировать проект, да и других забот у неё хватало. Когда мы официально вышли на край, власть начала более-менее принимать участие. Создала рабочую группу, помогала с созданием эскизных проектов.
Конечно, менялось отношение. Сейчас власть принимает участие в нашем проекте более эффективно. Горожане с большим одобрением относятся к нашей работой, ведь авиамузей стал одним из самых привлекательных притягательных уголков нашего города.
Я так понимаю, у вас на краевом уровне больше поддержки и внимания. И местные жители рады, что появился такой привлекательный объект, территория благоустроена, есть, где погулять с детьми.
Дня два-три назад звонит мне одна женщина, пенсионерка, лет за 70, и говорит: «Я хочу внести свой вклад в поддержку вашего музея. Вы не могли бы назвать счёт, чтобы я перевела деньги?» Оказалось, что эта пенсионерка – бывшая работница завода «Прогресс».
Постоянно нас поддерживают предприниматели. Есть у нас депутат городской думы, предприниматель Николай Николаевич Миронов. Он вообще для нас как МЧС-ник. Второй предприниматель ‒ Евгений Викторович Калячкин, выкупивший земельный участок под территорию музея. И так многие предприниматели. Так что у горожан мы пользуемся решительной поддержкой.
Если говорить про экспозицию вашего музея, как она построена? Какие есть разделы, площадки?
Выставочное поле, или открытая экспозиция, оборудованные места стоянки самолётов. Дело в том, что машины за время длительного хранения были банально разворованы. Мы всё восстановили с помощью заводских специалистов. Внутренний осмотр самолётов проводится в сопровождении экскурсовода. В одном из них (Ту-134) в пассажирском салоне убраны кресла и размещена внутренняя экспозиция «Наиболее выдающиеся конструкции КБ Туполева».
У каждого самолёта на стойке даётся информация об этом типе самолётов и частная история этой машины, которая представлена вниманию посетителей. Экскурсии проводят гражданские специалисты, которые проходили у нас краткий курс по истории авиации.
Конференц-зал на 48 мест. По периметру расположен 41 портрет, начиная от Леонардо да Винчи, Ломоносова и Менделеева до современных выдающихся личностей, внёсших значимый вклад в развитие истории авиации, не только отечественной, но и мировой. Там авиаконструкторы, конструкторы двигателей, авиационного вооружения, несколько выдающихся лётчиков. Среди них – мой коллега, полярный лётчик Евгений Дмитриевич Кравченко, который совершил 13 экспедиций на Северный полюс и три экспедиции в Антарктиду. По международному признанию самих полярных лётчиков, это самый выдающийся лётчик планеты. Потерял всё здоровье, семью, благополучие и, к сожалению, полтора года назад ушёл из жизни. Когда к нам приезжал Герой России лётчик-испытатель Карапетян, который впервые поднимал Ми-24 – боевой вертолёт, который мы выпускали 20 лет, он увидел портрет Евгения Кравченко и сказал: «Правильно сделали. Его три раза представляли на звание Героя Социалистического Труда. Но за его принципиальную честность, порядочность прятали документы под сукно».
Помните, был такой писатель Каверин? Так вот Евгений Кравченко с ним дружил и в соавторстве с главным редактором газеты «Воздушный транспорт» Василием Карпием написал толстенную книгу «С Антарктидой – только на Вы». У нас в Балашовском лётном училище вообще хороший выпуск был в 1960 году. Третий мой коллега – замминистра гражданской авиации по лётной службе Владимир Яковлевич Потёмкин. Они мне тоже, кстати, помогали. Женя материалы для музея высылал, Володя Потёмкин – тоже.
История создания музея длится 20 лет. 15 лет из них – это хождение по мукам. За это время в моем сознании, как в калейдоскопе, прошло много действующих лиц. Столько личностей! Вот, к примеру, заслуга Денисенко, который сумел сохранить технику по нашей просьбе, уже очевидна. Вклад генерал-майора Нерестюка тоже очевиден.
Сайбель Владимир Александрович, депутат законодательного собрания края, в прошлом директор «Владавиа». Мы попросили его: будет у вас списываться Як-40, передайте его, пожалуйста, нам, мы создаём музей. Я попросил Денисенко подписать обращение Сайбелю, он говорит: «У них коммерческая организация. Зачем ему твой музей? У них главная задача – прибыль, а не сохранение истории». Я говорю: «Юрий Петрович, подпиши, потому что Сайбель – лётчик, он нас поймёт». И точно. Теперь у нас эта машина стоит. Ни копеечки денег не взял. Это было в 2011 году. Недаром ему артёмовцы памятник поставили. К сожалению, он умер года полтора назад. Прекрасный был человек. И таких много я могу назвать.
Расскажите про территорию, на которой находится музей. Я так поняла, что она прилегает к заводу «Прогресс». Есть ли там помещения или здания с какой-то историей?
Нет здесь зданий. Мы построили павильон. В связи с тем, что к нам поступают новые экспонаты, правительство Приморского края в этом году выделило дополнительные средства. Мы будем на них делать пристройку к этому павильону, потому что по линии Минобороны подходит семь единиц экспонатов и у нас закрывают техникум. Мы оттуда вывозим экспонаты, которые нельзя хранить под открытым небом.
Есть ли у вашего музея сопутствующие производства? Например, сувениров? Может, музей зарабатывает на чём-то?
Мы заказываем авиационную атрибутику – значки, буклеты, книжки, ежедневники, блокнотики авиационной тематики, модели самолётов, продаём литературу. Мы создаём фотозону. Делаем реплику самолёта Ут-2, который выпускало наше предприятие во время войны. Это учебно-тренировочный самолёт. Модель уменьшена, но туда садятся два человека и фотографируются. В планах – поставить скульптурное сооружение на территории: лётчик и рядом мальчик стоит. Лётчик показывает самолёт, а мальчик восхищенно смотрит на своё будущее.
Что вы можете сказать о посещаемости?
В 2022 году наш музейно-выставочный центр посетило более 15 000 человек.
Есть ли какие-то дополнительные программы, услуги по прейскуранту?
В прошлом году мы получили прибыль порядка полутора миллионов рублей. Вход у нас платный: 150 рублей для школьников и льготных категорий граждан, 250 рублей для взрослых. Дополнительные услуги есть: каждый желающий может полетать на авиационном симуляторе и испытать чувство ирреального полёта, управляя им самостоятельно.
Собираются ли в музее ветераны авиации? Проходят ли бесплатные мероприятия?
Конечно. Мы бесплатно предоставляем помещения, когда приезжают ветераны авиации из Хабаровска, Владивостока. Все восхищаются.
Как вы оцениваете перемены, которые произошли в культурном пространстве вашего города в связи с вашей деятельностью?
Если взять на примере одной школы, то там созданы два инженерных класса, с которыми мы очень плотно сотрудничаем. Они являются нашими помощниками, когда мы проводим бесплатные массовые мероприятия на праздники, на День города. Ребята уже так подготовлены, что проводят сами экскурсии, помогают работать с посетителями в плане соблюдения установленных правил поведения.
Как вы считаете, это украшение для вашего города? Достойный культурный объект?
Я лишь могу сказать, что, по отзывам горожан и гостей города, наш Центр стал одним из самых притягательных и посещаемых мест городской территории. Двадцать лет своей жизни я отдал этому проекту.
Вам вручались какие-то награды, благодарности за вашу деятельность?
Благодарность от Председателя Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации В. Матвиенко, командующего 11-й воздушной армией генерал-лейтенанта В. Кравченко, от губернатора Приморского края О. Кожемяко, от президиума профсоюза лётного состава России. По представлению президиума профсоюза лётного состава России награждён медалью «100 лет гражданской авиации России».
Есть ли у вас книга отзывов или отзывы в интернете? Что люди пишут?
Пишут о своём восхищении проделанной работой, о том, как у нас интересно.
Вот вы сказали, сколько лет жизни отдали этому проекту. А вы сами изменились? Что произошло в вас, в вашей команде?
Если говорить о команде, то она стала более профессиональной, в том числе и я. Но я с юных лет с любовью, уважением и интересом относился к музейному делу. В своё время я неплохо рисовал. Знаю художественные музеи страны. Мне остро интересна наша общая история – история Государства Российского. Для меня музей – неотъемлемая часть моей культурной составляющей. Судьба так сложилась, что я внезапно оказался в этом неожиданном русле своей жизни. Конечно, я получил определённые знания в области музейного дела. Теперь знаю, что такое фонды – общественные и государственные. Знаю, что наше прошлое – это наши корни.
Сохраняете ли вы личный интерес к теме, которой посвящён ваш проект, или в какой-то момент вы перестанете им заниматься?
Авиация – это смысл всей моей жизни. Конечно же, это будет до конца моих дней.
Какие проблемы стоят перед вашим проектом?
Есть проблемы. Поступление новых экспонатов. Дело в том, что самолёты со временем приходят в негодность и умирают. Военные сейчас почти не списывают технику. А ту, которая списывается, трудно достать. Это нужно делать через муниципальные органы, потом уже муниципалитет отдает её нам. Сейчас на уровне губернатора я поднимаю тему самолётов на постаментах. Рядом с техникумом у нас стоял самолёт более 30 лет. Миг-15 УТИ – учебный вариант самолёта-истребителя Миг-15. На таком самолёте разбился Гагарин. Культурный уровень части наших граждан таков, что дети подрастают и становятся вандалами. Что такое памятник самолёту? Это символ мощи наших Вооружённых сил. А он стоит наполовину разрушенный, без кабины, поджигали его, нанесли безобразное граффити. Приезжают иностранцы, смотрят. Попробуйте убрать его оттуда – население не даст. В порядок привести – денег нет. И вот стоит этот символ нашего духовного позора, как иллюстрация нашего невежественного отношения к своей собственной истории. Нам удалось снять с постамента Миг-15. Отреставрировали его, сейчас он как картинка. И так везде по Приморью. В Кремове, например, сейчас пытаемся решить проблему. В районе Находки есть самолёт, в Чугуевке одна раритетная машина, её ещё можно спасти.
Какие мероприятия инициирует ваш музей?
Мы проводили авиафестиваль «Небо на ладони». Там столько людей было! Неожиданная удача. Этот проект мы подали на краевую субсидию – событийное мероприятие. Выиграли три миллиона рублей и провели фестиваль. Его посетило около 35 тысяч человек. Были воздушные шары, парашютисты. Мы сами не ожидали, что у фестиваля будет такой успех. И мы будем продолжать работать в этом направлении.
Расскажите о ваших ближайших планах в рамках проекта, о чём вы мечтаете?
Наша площадка ограничена 1,8 гектарами. Мы можем здесь разместить максимум четыре единицы, чтобы не перегружать территорию. Справа и слева – свободная земля. Она принадлежит вертолётному холдингу. Но она пустует и зарастает бурьяном. Я понимаю, что это лишние расходы, лишняя головная боль, но это ещё и жажда нового, жажда перспективы. Сейчас ведётся процесс передачи этих двух территорий, и вопрос может решиться.
Будем надеяться, что всё сбудется. Анатолий Маркович, а сколько вам лет?
Как я говорю: у нас в музее четыре раритетных экспоната и один реликт – я!
Ваш проект ещё в статусе реализации?
Конечно. Тут конца и края нет. Экспозиции пополняются, есть свободные места под экспонаты.
Какие виды финансирования были на старте? Личные средства, кредиты, инвестиции, гранты?
Помощь предпринимателей, субсидии, гранты, на которые мы проводили мероприятия. За счёт субсидий нам удалось всё построить.
Вы подаёте грантовые заявки?
Да. Этим занимается Супруненко Сергей Алексеевич, мой заместитель. Проект «Небо на ладони» ‒ это была его идея. Он молодец.
Значит, вы получали краевую субсидию на проведение событийного мероприятия, краевую целевую субсидию, ещё были гранты?
Нет.
Тогда я вам желаю и в этом направлении работать. Успехов вам!
Спасибо!