Коломенский творческий кластер, начавшийся с Музея пастилы, формирует и меняет исторический центр Коломны уже более десяти лет. О том, как рождаются масштабные замыслы и во что они превращаются, говорим с Дмитрием Ойнасом, президентом делового клуба «Наследие и экономика».

Библиотека Наследия

Для быстрого перемещения по тексту используйте ссылки в Содержании

Идея

— Как возникла идея творческого кластера в Коломне?

Дмитрий Ойнас: Идея такой конструкции появилась двенадцать лет назад. Сначала наша команда, по просьбе администрации Коломны, занялась проведением фестиваля «Ледяной дом». Он был связан с желанием администрации «украсить» чемпионат мира по конькобежному спорту, который тогда проходил в коломенском Ледовом дворце. К чемпионату привязали фестиваль. И, собственно говоря, «Коломенская пастила» возникла в связи с этим фестивалем. 

На фестивале мы реализовывали фабулу романа Лажечникова «Ледяной дом». Сюжет романа такой: императрица Анна Иоанновна в Петербурге решила женить своих придворных шутов. Для них был построен ледяной дворец: здание изо льда, мебель внутри, посуда — всё было ледяное. И это был дворец для новобрачных. 

В качестве гостей на свадьбу были приглашены представители всех народностей Российской империи. Со всей империи собрали людей разных национальностей с их атрибутами и в соответствующих костюмах. Гости шествовали мимо новобрачных, и это называлось «парад народностей». И во главу парада народностей Лажечников поставил коломенскую пастильницу. Но тогда мы даже не знали, кто это — а ведь она возглавляла целое шествие. 

Лажечников создал яркий образ — он описывал пастильницу примерно так: «Представьте себе сорокаведёрную бочку, одетую в сафьяновый сарафан, с кокошником-лопатой, с насурмлёнными бровями, в шёлковых чулках» и так далее. И вот это чудо возглавляло парад народностей, который шествовал на свадьбе придворных шутов. 

Мы решили узнать, кто это. Что значит — пастильница? Стали углубляться, и выяснилось, что когда-то на самом деле существовала знаменитая коломенская пастила. Чем она знаменита, как её делали, какая она на вкус? Никто этого не знал. 

В рамках фестиваля мы планировали возродить так называемый Бабий рынок, куда коломенские ремесленники и крестьяне привозили когда-то свои изделия на продажу. Было понятно, что для этого нам нужны не китайские товары, а какие-то местные, локальные. Но тогда в Коломне почти ничего такого не было — ни фермеров, ни ремесленников. И тогда мы решили, что пастилу сделаем сами.

Мы начали искать рецепт — библиотеки, архивы. Потом стали осваивать технологию. В результате сделали маленькую партию, и после дегустации пастилы на фестивале вдруг возникла ажитация вокруг этого продукта. 

Тогда мы стали думать дальше, и появилась идея Музея пастилы. Когда мы начали его продумывать, то поняли, что сделать его сам по себе — это полумёртвая затея, потому что без работы с территорией, которая в тот момент была абсолютно маргинальной, ничего не получится. Надо включать в этот процесс экономику всего пространства вокруг.

Тогда мы стали думать не столько про пастилу, сколько про развитие города. И весь следующий год мы потратили на проработку разных материалов — искали особенности места и символы территории. 

— Фестиваль «Ледяной дом» продолжался в следующие годы?

— Первый фестиваль получился довольно успешный и затем держался ещё несколько лет. Тем более, что мы уже понимали: нам нужно оставаться в Коломне. Но потом начались тёплые зимы, когда снега не было вообще, и мы от этого отказались. Потому что всё, что мы строили для фестиваля, тут же таяло, поскольку делалось изо льда. Тогда мы отказались от этого фестиваля, но у нас возник новый — «Антоновские яблоки». 

Концепция

— Как происходило формирование концепции кластера?

— Сначала мы стали оценивать состояние города и разбираться с ресурсами. Процессы, которые тогда происходили в Старом городе, демонстрировали полную депрессивность. Горожане выезжали отсюда в микрорайоны, покупали жильё в новостройках, и процесс шёл к тому, что многое будет снесено. На территорию приходили ритейлеры, всякие застройщики, которые хотели снести целые кварталы и построить там торговые центры. 

Получалось, что нам было нужно каким-то образом приостановить этот процесс и вернуть сюда жизнь. И та стратегия, которую мы разработали, подразумевала, что на территории возникнут определённые точки активности, вокруг которых будут запускаться новые процессы. 

На тот момент мы определили своё задание так: «создание в городской среде исторического центра Коломны масштабного творческого кластера в сфере наследия емкостью около двухсот малых и средних компаний, опирающихся на ресурсы локального наследия». Эта формулировка, которую мы тогда для себя определили, реализовалась — запланированные тогда показатели давно перекрыты.

Мы определили зону нашей ответственности территорией Старого города. Затем стали разбираться с территориальными символами, ресурсами, начали зонировать пространство, определять точки входа и точки активности, продумывать, где и на каких объектах какие формы могут существовать. Затем определили функционал будущих объектов и просчитали предварительную экономику по каждому из них.

С этим мы пришли в администрацию города — с презентацией, с расчётами. Кроме того, собрали коломенскую общественность для того, чтобы рассказать о том, что мы хотим сделать.

— Как власти города восприняли вашу инициативу?

— Городские власти не то, что не поверили в наш план — они даже обиделись. «Вы что, хотите своими конфетами весь мир перевернуть? Какие две тысячи рабочих мест? С Коломзаводом собрались конкурировать?» Поэтому власти не поверили, всерьёз не восприняли — и потом не обращали на нас внимания. И сейчас я понимаю, что это хорошо, ведь в результате они нам не мешали. 

Поэтому нам пришлось, не рассчитывая ни на какие льготные условия, брать объекты на общих основаниях — в аренду или покупать. И, соответственно, реализовывать по тем схемам, которые мы планировали, уже независимо от решений города.       

— И начали вы с Музея пастилы?

— Да. Здание, в котором мы его открыли, не было руинировано, но было в запущенном состоянии. Мы потратили порядка полутора миллионов рублей на то, чтобы его привести в порядок и организовать первые музейные пространства. Окупился он через полгода, а через восемь месяцев мы стали получать нормальный доход. Он стал первичной маркетинговой площадкой — через него, через разные акции и сервисы в нём, мы стали продвигать нашу концепцию. 

— Какие локальные символы, помимо пастилы, вы обнаружили, занимаясь предварительным исследованием?  

— Коломенское мыло, коломенский горшок, шёлковые ткани, калач, кудиновский фарфор. И это только маленькая частичка всех тех форм, которые когда-то в Коломне существовали. Собственно говоря, такой список можно сделать почти в любом городе. 

Эти символы легли в основу модели кластера. Всё началось с Музея пастилы. Потом возникла Музейная фабрика пастилы — потому что люди хотели знать, как пастила делается, при помощи каких инструментов, на каком оборудовании. Музейная фабрика была открыта в здании настоящей бывшей фабрики пастилы, которой владел коломенский купец Чуприков. В этих стенах мы воспроизвели оборудование и весь цикл производства. Гости могут пройти там весь путь — от сырья до конечного продукта. 

Затем были открыты Калачная, Музей-Навигатор, Арткоммуналка, а также музей «Душистыя радости», который сделан нашими партнерами.

Параллельно возникали проекты, которые были реализованы либо в партнёрстве с нами, либо при нашей помощи. И мы продолжаем искать эти темы, и либо сами, либо с участием партнёров, внедряем в тех или иных формах. 

Партнеры

— Партнёры — это местные инициативы, или есть те, которые, как и вы когда-то, пришли в Коломну?

— По-разному. Например, создатели музея «Душистыя радости» из Москвы. Они приехали, потому что вдохновились тем, что мы делаем. Попросили нас о помощи. Мы сказали, что в Коломне была вот такая мыльная история. Вместе её проработали, выстроили модель, структурировали. И сейчас это вполне рабочая модель. 

Есть и местные инициативы. Мне часто звонят бизнесмены, которые смотрят на то, что у нас происходит. Особенно часто это происходило, когда случился кризис, и они смотрели и говорили: «У нас всё валится, а у вас почему-то всё хорошо. Может, нам тоже музей открыть?» Я говорю: «Какой?» Отвечают: «Да какой-нибудь!» Просто они видели, что это устойчивая форма, и тоже пытались включиться. 

Поэтому музеев в Коломне много — они появляются у нас, как грибы. Возникают, потом некоторые отмирают, некоторые остаются. Сейчас у нас порядка шести десятков музеев — не гарантирую точную цифру, потому что вдруг сейчас кто-то ещё открылся. 

Помимо музеев возникают кафе. Некоторые делаем мы, некоторые открывают партнёры. Также возникают дополнительные формы сервисов, которые тоже с нами взаимодействуют. Есть крупные бизнес-проекты, а есть, например, такой объект размещения, как Дом воспоминаний, который открыла одна из жительниц города, Наталья Николаевна Кучерова, прямо в своем доме. Она хотела продать этот дом, но мы уговорили её этого не делать, ведь лучше, например, сдавать его туристам. Нужно только сохранить интерьер, привести всё в порядок. Получился традиционный посадский домик с садиком, в котором можно почувствовать себя коломенским жителем. И теперь у этого дома такая востребованность, что возникает настоящая очередь на проживание. 

— Как ещё происходит ваше взаимодействие с местным сообществом?

— С самого начала мы пытались встраивать местных жителей в разные наши проекты. Они участвовали в акциях, фестивалях, мероприятиях. Мы их приглашали, например: «Приходите со своими заготовками — продавать. Варенье, соленья. Только упаковывайте их правильно, чтобы они были хорошо оформлены и не выглядели доморощенными, а превращались в эстетические формы». Или просто выкупали у них часть урожая, излишки. Забирали и перерабатывали сами. 

Они с удовольствием приходили и участвовали в организации событий, наряжались в наряды, песни пели. И таким образом мы создавали благоприятное общественное восприятие всей нашей деятельности. 

— Сегодня Старый город — благоустроенное и комфортное пространство. Как происходило это облагораживание?

— Фактически, в этом пространстве нам приходилось самостоятельно заниматься благоустройством, потому что город поначалу совсем этим не занимался. Мы мостили тротуары, площади, создавали какие-то новые формы, садики сажали. И люди видели, что мы пытаемся создавать удобства в этом пространстве. Это формировало хороший фон, поэтому вокруг нас образовалось целое сообщество друзей. 

В целом, территория Старого года сильно изменилась за годы нашей работы. Многократно вырос туристский поток. Номерной фонд тоже умножился многократно, вырос на 400 процентов. Количество точек общепита — тоже на 400 процентов. И так далее. Так что за эти годы всё сильно поменялось в лучшую сторону.

Внешняя деятельность

— Сегодня деятельность коломенского кластера выходит за пределы Коломны. Как это происходит?

— Мы уже переросли Коломну, и давно переросли — в плане выстраивания инфраструктуры, влияния. Например, мы стягиваем кадровые ресурсы из соседних городов: у нас работают ребята из Озёр, Луховиц, Воскресенска, из разных мест. И москвичей-специалистов мы тоже подтягиваем по мере необходимости. 

Сейчас мы начали прорабатывать тему межмуниципального кластера Коломна — Зарайск — Луховицы — Озёры. В Зарайск мы уже вошли со своей инфраструктурой. С Озёрами и Луховицами работаем через муниципалитет.

— Что именно вы делаете в Зарайске?

— Под Зарайском, в селе Даровое, где Достоевский провел свое детство, мы купили 30 гектаров земли, и сейчас мы ведём переговоры — нам нужно ещё порядка 40 гектаров. Кроме того, мы купили пространство, в котором есть места, очень важные для Фёдора Михайловича. Те места, которые он описывает в рассказе про старика Марея, например. Или постоялый двор, который описан в «Братьях Карамазовых». Теперь всё это — наша земля. И сейчас мы собираемся развивать этот комплекс.

А ещё мы сажаем сад, потому что тема сада для Фёдора Михайловича очень важна. И этот сад будет одновременно промышленной площадкой изготовления сырья для нашего производства. Там же будет первичная переработка и разные туристические и производственные формы. 

— Как будет организована межмуниципальная работа кластера? 

— Идея в том, что каждый муниципалитет-участник обязуется отработать определённый сервисный модуль: гарантированный объём номерного фонда точек общепита, мотивирующих сервисов и так далее. И такой модуль, как техническое задание для вхождение в нашу модель, даётся каждому муниципалитету. Соответственно, всё это объединяется одним форматом, где обязательства прописываются юридически. После этого на всю эту структуру накладывается общая управляющая компания. Всё управляется из одного центра, но имеет представительства в каждом муниципалитете. Этим минимизируются расходы на управленческий аппарат для нескольких муниципалитетов. 

Эту модель мы прорабатываем — пока это не действующий проект. Но в Зарайск, как я уже сказал, мы вошли с инфраструктурой, и там уже начинают предлагать различные сервисы. Поэтому сейчас мы отрабатываем основную часть этого модуля в виде услуг.